Последний вторник зимы

Она началась холодом и снегом, кончается тоже холодом. Снег шел вчера утром в Лондоне крупными снежинками, они таяли, не долетая до асфальта, видимо, он согрет колесами автомобилей и многомиллионными подошвами пешеходов: даже ветры злые с восточной стороны его не охлаждают. Дубарь колоссальный, можно надеть две пары носков, теплые колготки под шерстяные брюки, три слоя сверху, утепленные сапоги, длинный шарф, куртку и шапку — на лицо все равно ничего не наденешь, и слезы текут от холода, капли для глаз не спасают.

Головные уборы носить не люблю, отвыкла. Была у меня стезя аксессуаров, когда вдруг однажды я почему-то решила, что мне идут шапки. Да ни хрена они мне не идут, только мнут и без того чересчур мягкие волосы, их потом фиг расчешешь как надо. Голова под ними потеет, начинает чесаться, в общем, снимешь шапку (а снимать ее надо, в помещении в шапке тепло) — а под ней настоящий позор. Ну да ладно, холода схлынут — пойду к Джонатану на стрижку.

Вчерашний день канул в прошлое, уже размылся мутным пятном, как и большинство прочих будней — его близнецов однояйцевых. Весь день, кажется, хотелось поесть чикена-тереяки, но до ближайшего места, где его можно купить (кафе “Вассаби”) идти не менее шести минут по ветру-морозу, да еще когда до очередного совещания с мужиками из Лидз оставалось всего полчаса, решила не ходить — свернула в ближайший Прет, купила чикен-сэлад.

Не цепляет, увы, меня Message To The Planet — читаю ее в электричках. Останется после нее у Мердок прочесть лишь два последних ее романа. Гейб читал Message летом, в восторге был (насколько Гейба вообще может вообще привести в восторг что-либо), он всего-то у Айрис две книги прочел, первой A Fairly Honourable Defeat, она не слишком ему понравилась, а у меня она как раз наоборот — любимая. Вот такие мы разные, даже в Мердок, как только живем вместе уже столько лет — ХЗ.