ilfasidoroff | Салтыков-Щедрин, "Господа Головлевы"

Эту книгу я слушала параллельно с Freedom, ну, по очереди: то одну, то другую, или когда какое нападало настроение. Тем более, что Михал Евграфович, несмотря на сатиру и юмор, нередко повергает в уныние. Решила проиллюстрировать этот пост такой вот ассоциативной картинкой.

Соломаткин Леонид Иванович"Карточная игра", 187?, холст, масло

Картина, во-первых, совпадает с периодом, когда Салтыков-Щедрин писал этот роман, во-вторых,

ее автор скончался (в 1883 году) от алкогольного опьянения, в связи с чем помирали и один за другим почти все члены семейства Головлевых. Эх, матушка Россия...

Второй раз, читая у Салтыкова-Щедрина крупную форму, ловлю себя на мысли, что этот вид его произведений мне не нравится именно формой (хотя я, как правило, наоборот, не очень люблю формы короткие: рассказы и пр.), но очень нравится деталями: жанровые сценки, диалоги и персонажи хороши, как ни у кого другого, пожалуй. Любой образ достоин цитирования много-много раз, вот этот хотя бы (крепостной крестьянки Улитки) чего стоит:

С юных лет сгорала она холопским честолюбием, и во сне и наяву бредила, как бы господам послужить да над своим братом покомандовать — и все неудачно. Только что занесет, бывало, ногу на ступеньку повыше, ан ее оттуда словно невидимая сила какая шарахнет и опять втопчет в самую преисподнюю. Всеми качествами полезной барской слуги обладала она в совершенстве: была ехидна, злоязычна и всегда готова на всякое предательство, но в то же время страдала какою-то неудержимой повадливостью, которая всю ее ехидность обращала в ничто. В былое время Арина Петровна охотно пользовалась ее услугой, когда нужно было секретное расследование по девичьей сделать или вообще сомнительное дело какое-нибудь округлить, но никогда не ценила ее заслуги и не допускала ни до какой солидной должности. Вследствие этого Улитка и жаловалась, и языком язвила; но на жалобы ее не обращалось внимания, потому что всем было ведомо, что Улитка — девка злая, сейчас тебя в преисподнюю проклянет, а через минуту, помани ее только пальцем, — она и опять прибежит, станет на задних лапках служить. Так и промыкалась она, куда-то все выбиваясь и никогда ничего не успевая достигнуть, до тех пор, пока исчезновение крепостного права окончательно не положило предела ее холопскому честолюбию.

Спрашивается: а что изменилось в типажах россиян со времен М.Е. Салтыкова-Щедрина?