ilfasidoroff (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
ilfasidoroff) wrote2019-07-12 10:06 am
ilfasidoroff) wrote2019-07-12 10:06 am
Entry tags:
Айрис. Глава 3 - БМБ. Часть 1
Одна из знакомых мердоковедов (профи), которая к тому же активно участвует в организации нынешней юбилейной конференции, написала еще вчера на ФБ, что отправляется в Оксфорд на конференцовский "D-Day". У меня он сегодня: через полчаса едем с Гейбом в Оксфорд на лекцию Питера Конради (биографа Мердок). К вечеру вернемся домой - завтра я опять еду в Оксфорд - на саму конференцию, не уверена, что у меня будет возможность зайти в ЖЖ до вторника, поэтому в честь своего D-Day оставляю тут начало третьей своей попытки беллетризованной биографии Айрис. Это весьма черновой отрывок (не судите строго). Если хотите читать с комментариями, подождите, когда я их здесь добавлю.
Предыдущие главы:
Глава 1 - Хьюз: часть 1, часть 2, часть 3 и часть 4.
Глава 2 - Рини: Часть 1, Часть 2 и Часть 3, Часть 4
Глава 3 - БМБ (пока не дописана)
В одну из первых суббот тридцать второго года Айрис и Хьюз сошли с поезда в Бристоле и через полчаса предстали в нарядной гостиной, заполненной удивительным светом. Прохладные лучи падали на паркет сквозь викторианские окна, пуская солнечных зайчиков, и те резвились возле камина, будто пытались разжечь остывшие угольки, играли бликами на медном ведре для золы, на серебристых изящных обоях, на бронзовых рамах картин и на глянцевых суперобложках книг — таких же чистых и белых, как фарфоровый чайный сервиз на столе. Напротив камина — диван и два кресла — с одного из них поднялась дама неопределенного возраста, одетая в мешковатый костюм светло-зеленого цвета, белую блузку и строгие туфли без каблуков, начищенные до блеска. Высокая, худощавая, волосы стянуты на макушке черной бархатной ленточкой, лицо овальное, смуглое и обветренное, голубые глаза светили на нем резче зимних лучей, и тепла от них тоже чувствовалось; выразительный рот начал двигаться еще до того, как она приблизилась чинно и протянула руку Дудлу:
— Биатрис Мэй Бейкер, директор школы.
— Уиллз Джон Хьюз Мердок.
Пронзительный взгляд ярких глаз перешел на Айрис, чьи ноги среагировали непроизвольно: шаг правой за левую, носок в пол, колени согнулись.
Подвижный рот озарила улыбка и растаяла в тот же миг:
— Как насчет рукопожатия? Книксены у нас упразднены давно, — и смуглый овал вновь обращен на Дудла, будто ему, а не Айрис, предстоит испытание для поступления в Бадминтон.
“Твоя основная задача — произвести наилучшее впечатление, — наставлял ее Дудл перед поездкой; он порой выбирал такие формальные обороты, словно общался с коллегами в офисе. — Иначе тебя не примут”. Айрис обязана впечатлить, дабы ей дали стипендию — иных возможностей отправить дочь в частную школу Хьюзу Мердоку не представлялось: жалование чиновника второго разряда в комитете здравоохранения едва покрывало выплаты ссуды и траты на их небольшое хозяйство на Истбурн роуд. Среди всех частных школ лишь Бадминтон выделялся “скромностью в быту, одежде и разумным расходованием бюджета”, если верить журналу “Квин”, где объявлялось об очередном наборе учениц, стипендию предоставляли лишь двум самым способным. А кто мог быть способнее Айрис? Пожалуй, во всей Англии не найдется другой ученицы, которой стипендию Бадминтона должны бы вручить по заслугам — только Хьюз придержал это мнение при себе, попросил дочь подготовиться к встрече с мисс Бейкер. Айрис готовилась не на шутку — но увы! Встречу испортил дурацкий книксен — и теперь на нее не обращают внимания: беседа течет оживленно — Айрис в ней не участвует. Лишь пару раз взрослые делали паузы, наверное, предоставляли шанс, но она не произносила ни звука, язык во рту окаменел. Ее не примут. Не примут! Она готова расплакаться: мисс Бейкер и не глядит в ее сторону. Айрис уставилась в пол — на освещенном лучами паркете выросла вдруг четвероногая тень. Откуда тут пес появился, такой поджарый и длинноногий? Смешной! Айрис хлопает себя по коленке, пытается подозвать, но пес лишь оглядел посетителей равнодушно и улегся возле хозяйкиных ног. Мисс Бейкер представила его официозно:
— Это Майор, — директор похожа на генерала, указывающего на подчиненного: дескать, знакомьтесь, майор Такой-то, только фамилии не называет и не глядит на Айрис, хотя обращается к ней. — Он не слишком приветлив, будь осторожна.
Майор следит за Айрис угрюмо, ее рука упрямо не слышит предостережения и продолжает хлопки по колену. Пес не выдержал — резко поднялся, двинулся к ней с угрожающим видом. Рука над коленом зависла. Вот он подходит совсем близко, втягивает воздух большими ноздрями, его морда брезгливо морщится, как у верблюда, готового плюнуть — только этого не хватало! Айрис едва успевает закрыть руками лицо — и через миг ощущает на них что-то мокрое... Какой ужас! Какой позор! Она слишком долго осознает, что пес не плюется. Он, наоборот, нежно лижет ее ладони.
Яркие голубые глаза глядят в упор на нее — это первое, что она замечает, отняв от лица ладони. Все внимание директора обращено теперь на нее, а внимание Майора на своего “генерала”; в его взгляде настоятельная собачья просьба: “Надо принять Айрис в школу, мэм. Гав! Надо принять!” Вслух ничего он, естественно, не говорит, в гостиной вообще тишина полная, лишь дрова потрескивают в камине. Интересно, кто и когда тут успел огонь развести?
— Так ты, я слышала, сочиняешь баллады? — наконец произносит мисс Бейкер.
Предыдущие главы:
Глава 1 - Хьюз: часть 1, часть 2, часть 3 и часть 4.
Глава 2 - Рини: Часть 1, Часть 2 и Часть 3, Часть 4
Глава 3 - БМБ (пока не дописана)
В одну из первых суббот тридцать второго года Айрис и Хьюз сошли с поезда в Бристоле и через полчаса предстали в нарядной гостиной, заполненной удивительным светом. Прохладные лучи падали на паркет сквозь викторианские окна, пуская солнечных зайчиков, и те резвились возле камина, будто пытались разжечь остывшие угольки, играли бликами на медном ведре для золы, на серебристых изящных обоях, на бронзовых рамах картин и на глянцевых суперобложках книг — таких же чистых и белых, как фарфоровый чайный сервиз на столе. Напротив камина — диван и два кресла — с одного из них поднялась дама неопределенного возраста, одетая в мешковатый костюм светло-зеленого цвета, белую блузку и строгие туфли без каблуков, начищенные до блеска. Высокая, худощавая, волосы стянуты на макушке черной бархатной ленточкой, лицо овальное, смуглое и обветренное, голубые глаза светили на нем резче зимних лучей, и тепла от них тоже чувствовалось; выразительный рот начал двигаться еще до того, как она приблизилась чинно и протянула руку Дудлу:
— Биатрис Мэй Бейкер, директор школы.
— Уиллз Джон Хьюз Мердок.
Пронзительный взгляд ярких глаз перешел на Айрис, чьи ноги среагировали непроизвольно: шаг правой за левую, носок в пол, колени согнулись.
Подвижный рот озарила улыбка и растаяла в тот же миг:
— Как насчет рукопожатия? Книксены у нас упразднены давно, — и смуглый овал вновь обращен на Дудла, будто ему, а не Айрис, предстоит испытание для поступления в Бадминтон.
“Твоя основная задача — произвести наилучшее впечатление, — наставлял ее Дудл перед поездкой; он порой выбирал такие формальные обороты, словно общался с коллегами в офисе. — Иначе тебя не примут”. Айрис обязана впечатлить, дабы ей дали стипендию — иных возможностей отправить дочь в частную школу Хьюзу Мердоку не представлялось: жалование чиновника второго разряда в комитете здравоохранения едва покрывало выплаты ссуды и траты на их небольшое хозяйство на Истбурн роуд. Среди всех частных школ лишь Бадминтон выделялся “скромностью в быту, одежде и разумным расходованием бюджета”, если верить журналу “Квин”, где объявлялось об очередном наборе учениц, стипендию предоставляли лишь двум самым способным. А кто мог быть способнее Айрис? Пожалуй, во всей Англии не найдется другой ученицы, которой стипендию Бадминтона должны бы вручить по заслугам — только Хьюз придержал это мнение при себе, попросил дочь подготовиться к встрече с мисс Бейкер. Айрис готовилась не на шутку — но увы! Встречу испортил дурацкий книксен — и теперь на нее не обращают внимания: беседа течет оживленно — Айрис в ней не участвует. Лишь пару раз взрослые делали паузы, наверное, предоставляли шанс, но она не произносила ни звука, язык во рту окаменел. Ее не примут. Не примут! Она готова расплакаться: мисс Бейкер и не глядит в ее сторону. Айрис уставилась в пол — на освещенном лучами паркете выросла вдруг четвероногая тень. Откуда тут пес появился, такой поджарый и длинноногий? Смешной! Айрис хлопает себя по коленке, пытается подозвать, но пес лишь оглядел посетителей равнодушно и улегся возле хозяйкиных ног. Мисс Бейкер представила его официозно:— Это Майор, — директор похожа на генерала, указывающего на подчиненного: дескать, знакомьтесь, майор Такой-то, только фамилии не называет и не глядит на Айрис, хотя обращается к ней. — Он не слишком приветлив, будь осторожна.
Майор следит за Айрис угрюмо, ее рука упрямо не слышит предостережения и продолжает хлопки по колену. Пес не выдержал — резко поднялся, двинулся к ней с угрожающим видом. Рука над коленом зависла. Вот он подходит совсем близко, втягивает воздух большими ноздрями, его морда брезгливо морщится, как у верблюда, готового плюнуть — только этого не хватало! Айрис едва успевает закрыть руками лицо — и через миг ощущает на них что-то мокрое... Какой ужас! Какой позор! Она слишком долго осознает, что пес не плюется. Он, наоборот, нежно лижет ее ладони.
Яркие голубые глаза глядят в упор на нее — это первое, что она замечает, отняв от лица ладони. Все внимание директора обращено теперь на нее, а внимание Майора на своего “генерала”; в его взгляде настоятельная собачья просьба: “Надо принять Айрис в школу, мэм. Гав! Надо принять!” Вслух ничего он, естественно, не говорит, в гостиной вообще тишина полная, лишь дрова потрескивают в камине. Интересно, кто и когда тут успел огонь развести?
— Так ты, я слышала, сочиняешь баллады? — наконец произносит мисс Бейкер.